Cело Борискино (Самарской губернии) на старых фотографиях 1914 года
Жители села Борискино (Мокша) Самарской губернии на старых фотографиях. 1914 год.
Бугульминский уезд, образован в 1781 в составе Уфимского наместничества. В уезд вошла ч. Казанской губернии.
С 1796 в составе Оренбургской губернии, с 1851 — Самарской губернии. Адм. центр — г. Бугульма. Пл. — 11451 км2 (1897). .: в 1795 — 61318 чел. (в т.ч. башкир 3131), в 1897 — 299884 (башкиры — 29647, мордва — 37498, русские — 95036, татары — 62406, тептяри — 43568, чуваши — 25406 и др.), в 1908 — 369,9 тыс. человек. В кон. 19 в. в уезде насчитывалось крестьян 280374, мещан — 17614, дворян — 725 и др.; мусульман — 137090, православных — 159674 (в т.ч. 1865 старообрядцев) и др. В 1911-14 через уезд прошла Волго-Бугульминская ж.д. (участок Мелекес — Чишмы). Уезд упразднён в 1920, его терр. вошла в состав ТАССР, Оренб. и Самарской губерний.
Впервые этноним мордва - Mordens упоминается в VI веке готским историком Иорданом. В других западноевропейских источниках мордва называется также: merdas, merdinis, merdium, mordani, mordva, morduinus. В древнерусских летописях этноним мордва появляется с XI века. В своей основе он восходит к ирано-скифским языкам: иранское mard - "мужчина". Основными этническими группами мордвы являются мокша и эрзя.
Мокшане (мокш. мокшет) — этническая группа мордвы, говорящая на одном из двух мордовских языков волжско-финской подгруппы финно-угорской ветви. Мокша в основном расселена в юго-западных районах Республики Мордовия, а также , Пензенской и Саратовской областях, где она проживает как отдельными ареалами, так и вперемешку с эрзей. В других регионах её численность незначительна. Отдельной этнической группой мокшан являются каратаи, проживающие в Камско-Устьинском районе республики Татарстан. Они говорят на татарском диалекте с примесью мокшанского языка. В настоящее время мордовские языки различаются по ряду моментов, но они имеют частный характер по сравнению с общей массой близких элементов. В мордовских языках прослеживаются заимствования из других языков, относящиеся к разным историческим эпохам. Самыми древними являются слова иранского происхождения, например азор - "хозяин", кшни - "железо" и прочие. Имеются слова литовского происхождения: кардаз - "двор", пеель - "нож" и т.д. Довольно значительное место в мордовских языках занимают заимствования из тюркских языков: булгарского (синдемс - "сломать", сере - "медь"), чувашского (ака - "старшая сестра", ила - "обряд"). Но первое место из тюркских заимствований в мокшанском и эрзянском языках занимают татарские слова. Причём больше их в мокшанском языке, видимо, потому что мокшане чаще соприкасались с татарами.
В XVIII-XIX веках жилищем мордвы являлась так называемая курная изба, которая топилась "по-чёрному", то есть у печи не было трубы, поэтому дым шёл непосредственно в избу. При топке для выхода дыма открывали дверь или специальные маленькие дымовые окошки. Жилище мордвы было двухраздельное и трёхраздельное. Первый тип дома был распространён чаще. Он состоял из жилой избы (куд - у мокши, кудо - у эрзи) и сеней (кудоньголь - у мокши, кудыкелькс - у эрзи). Если изба стояла перпендикулярно улице, то сени располагались за избой. Если изба стояла параллельно улице, то сени располагались в одну линию с домом. Трёхраздельный дом дополнялся горницей, которая использовалась зимой как место хранения различных хозяйственных вещей и только летом служила спальней. Жилище обычно было деревянным. Срубы были невысокие - до 13 венцов. Кроме срубных построек у самарской мордвы было много домов из самана, сделанных из своеобразных кирпичей, которые изготовляли из глины, смешанной с соломой. Распространение подобного жилья было вызвано как нехваткой дерева для постройки, так и влиянием выходцев из южных районов России, где такое жилье было очень распространено.
На домах самарской мордвы почти нет резьбы, которая была очень характерна для мордовского населения правобережных районов Волги. Внутренняя планировка была обычно среднерусской: печь стояла в одном из углов при входе. У мокши встречалась и южнорусская планировка, при которой печь стояла в дальнем углу избы. Для эрзянских, а часто мокшанских изб были характерны полати над дверью. У мокши встречался кершпель - дощатый настил перед печью высотой 25-30 сантиметров от пола. Но он встречался гораздо реже, чем у мокшанского населения коренной территории проживания. Сени, которые примыкали непосредственно к жилой избе, в конце XIX - начале ХХ веков были в основном тесовые, реже - рубленые, встречались и плетневые сени с земляным полом.
Двор (пирьф - у мокши, кардаз - у эрзи) непосредственно примыкал к дому и имел форму прямоугольника или квадрата. Широко были распространены открытые дворы. Лишь в степных районах, где часты были ветры и зимние бури, дворы были закрытыми и стояли в один ряд с домом, обычно сзади. В комплекс хозяйственных помещений входили помещения для скота, хранения инвентаря и домашнего имущества, постройки для обмолота и сушки хлеба. Бани обычно ставились на берегу водоёма. А на улице, напротив окон, устраивали подвалы полуземляночного типа. В них хранили на случай пожара ценное имущество: зерно, одежду и т.п. В настоящее время традиционное жилище и хозяйственные постройки самарской мордвы претерпели значительные изменения. В основном стараются строить дома из дерева или кирпича, их возводят на каменном фундаменте. Стены штукатурят как внутри, так и снаружи или обшивают тёсом. Увеличились размеры окон и возросло их число. Значительно улучшилось украшение жилищ резьбой. Ей украшают фронтоны, наличники. Преобладает накладная резьба, встречается и скульптурная. Внутренняя планировка стала нетрадиционной: печь и стол потеряли своё устойчивое положение.
Русский этнограф И. Н. Смирнов в очерке “Мордва” (1895 г.) пишет:
“Что касается отличия Эрзи от Мокши, то оно выражается в физическом типе и в ряде особенностей внешнего и внутреннего быта. Присматриваясь к мокшанской толпе, наблюдатель скоро заметит, что она представляет бульшее разнообразие типов сравнительно с эрзянской. Рядом с белокурыми, сероглазыми и обладающими светлой кожей особями, из которых состоит эрзянская толпа, мы встречаем здесь значительное, едва ли не преобладающее, количество особей, обладающих черными волосами и глазами, смуглым, желтоватым цветом кожи. Мокша в большей части случаев, как и Эрзя, обладает круглым лицом, но строение его иное, чем у Эрзи. Не решаясь характеризовать это различие в терминах анатомо-антропологических, мы отметим только, что мокшанские круглые лица приближаются по типу к татарским и чувашским”.
По наблюдениям Смирнова, мокша представляет большее разнообразие типов, чем эрзя; рядом с белокурыми и сероглазыми, преобладающими у эрзян, у мокши встречаются и брюнеты, с смуглым цветом кожи и с более тонкими чертами лица. Рост обоих подразделений мордвы приблизительно одинаковый, но мокшане, по-видимому, отличаются большею массивностью сложения (особенно женщины). Наречия мокши и эрзи различные; эрзянин дальней местности не в состоянии понять мокшанина, и наоборот. Есть разница и в женском костюме: мокшанка носит рубашку и штаны, причём рубашка у неё спускается не до пят, как у эрзянки, а поддерживается у пояса; сверх рубашки эрзянка носит выбитый кафтан, так называемый шушпан, похожий на соответственный наряд черемиски. На голове эрзянки носят круглые кокошники и снабженные спереди рогообразным выступом сороки, а у мокшанок головной убор ближе к черемисскому и заменяется иногда полотенцем или шалью, навертываемыми в виде чалмы (впрочем, головной убор мордовок значительно варьирует в каждой группе ещё и по местностям). Мокшанки не носят также «пулагая» - назадника, украшенного бисером и длинной бахромой и распространенного у эрзянок. По численности эрзя преобладает над мокшей; она, кроме Нижегородской и Симбирской губерний, заходит в Тамбовскую и Пензенскую, а также составляет главную массу мордовского населения Заволжья.
Некоторые ученые ратуют за то, чтобы слить эрзю и мокшу в единый “мордовский” народ. Эта так называемая “консолидация эрзи и мокши” ведется уже не одно десятилетие, но, к счастью, так и не завершилась. К счастью потому, что мордвинизация – это гибель для обоих народов, так как в результате получаются русские. Истории было угодно, чтобы финно-угры много тысячелетий назад разделились на отдельные этносы, а сейчас никому в голову не приходит бредовая мысль снова создать из них какой-то единый народ. А вот эрзю и мокшу почему-то упорно хотят “слить”. Грешат этим и финноугристы Венгрии и Финляндии. Не вполне владея ситуацией, не умея видеть ее изнутри, не зная всех нюансов, деталей, они берут на себя смелость утверждать, что есть мордовский – мокшэрзянский язык, что есть такой народ. Примером могу назвать венгерского лингвиста Ласло Керестеша, выступление которого несколько лет назад слышала на симпозиуме общества “Вайгель”. Уважаемый Ласло без тени сомнения употреблял вышеназванную терминологию, хотя как филолог не мог не знать, что “мокшэрзянского языка” нет и что сам он выступил на реально живущем пока еще эрзянском языке. Причем господин Керестеш прекрасно владеет эрзянским, за что я выражаю ему свое уважение.
Недоумение вызывают также предложения некоторых мокшанских лингвистов (Феоктистов, Алешкин) создать единый “мордовский” язык. Эрзянский и мокшанский – уже сложившиеся языки, на которых созданы и создаются художественные произведения, издаются газеты и журналы, школьные учебники. Интересно, как сторонники создания единого языка предполагают на деле осуществить свою идею? Говорят, что в основу желаемого ими общего языка должен лечь смешанный эрзянско-мокшанский диалект. Но разумно ли это? Ведь на этом смешанном диалекте говорят одно-два села. И что же – сотни тысяч людей, разговаривающих на эрзянском, нужно будет считать неправильно разговаривающими и учить “правильному мордовскому языку”? А в результате не будет ни эрзянского, ни мокшанского, никакого! Ведь если эрзяне родителей называют авай, тетяй (мать, отец), а мокшане – тядязе, алязе (мать, отец), то как эти обращения должны звучать на “общем” языке? И если корова по-эрзянски скал, а по-мокшански тракс, то по-мордовски как? “Скалотракс” или “траксоскал”?! Нечто подобное представляет собой это выдуманное “консолидаторами” слово “мокшэрзя”. Комизм и абсурдность этого слова настолько явны, что меня крайне удивляет, как этого не понимают высокообразованные люди, являющиеся специалистами в данных вопросах. Мокшэрзя – это что: наполовину мокша, наполовину эрзя? Помните из того же разряда: чеченоингуш, кабардинобалкар, чехословак? Странно, что в советской стране не придумали русоукраинца, русобелоруса или татаробашкира. Знаю, что в Финляндии живут и суоми, и шведы. А вот суомишведов или финношведов почему-то нет!
